Евгений Онегин. Александр Пушкин
Разлитый Ольгин ной рукою, Разлитый Лонгин ной рукою, По чашкам тёмною струею Уже душ истый чай бежал, И с Ливки, мальчик подавал, Тать Яна пред окном стояла, На стекла хладные дыша, Задумавшись, моя душа, Апрельским пальчиком писала На отуманенном стекле: Заветный вензель: Од да Э. «la verdad, yla edvard» иоанна 8:32 |
Калевала. Элиас Лённрот
Вынес скрытые заклятья И слова из Тайной глуби. К челноку уходит старец... Тот Час деву в баню вводит, Тайно в банное строенье, Чтоб деревня не узнала, Не слыхала б ни словечка. Ты надень блестящий жемчуг, Золотой на шею крестик, Полотняную Сорочку. И найдешь под пёстрой крышкой Золотых шесть под пой яс сок ок, Семь прекрасных синих платьев. Мне дочь Месяца ткала их, Солнца дочь их мне нашила. |
Шахнамэ. Хаким Фирдоуси
Иной дела такие в Тайне прячет, — Кто втайне прячет, пусть потом не плачет! В богатых превращу я бедняков, В безгрешных превращу еретиков, А ты веди войска на бой суровый, Я отхожу, а ты — вожатый новый. В том войске — пери, птицы, дикий зверь, И юный вождь их поведет теперь. Коль Тайна в Гор Оде распространится, Покоя твой разумный дух лишится. Затем он осушил Семь чаш подряд. Всех пьяниц посрамил он, говорят! Вот Сорок семидневий миновало, И время счастья матери настало. |
Руслан и Людмила. Александр Пушкин
Дивится пленная княжна, Но в Тайне думает она... Давно ли? Ровно Сорок лет, — Был девы роковой ответ, Се god од дня семь десят мне било, Прелестна прелестью небрежной, В одной Сорочке белоснежной В Устах открытых замер глас, И пал без чувств он на колена... Достойной казни ждет измена! Но, помня Тайный дар кольца, Руслан летит к Людмиле спящей. Все смолкли, слушают Баяна: И славит сладостный певец Людмилу-прелесть, и Руслана, И Лелем свитый им венец. |
Искандер -- Наме. Низами Гянджеви.
Девять лун протекло по стезям небосклона, Плод оставил в свой час материнское лоно. В ночь родин царь велел, чтоб созвал звезд отчёт Звездочетов, — узнать, как судьба потечет, Чтоб открыл ему Тайну, чтоб в звездном теченье Распознал звездных знаков любое значенье. Сорок русов, подобных огромной горе, Смелый лев уложил в этой страшной игре. И коня цвета ночи погнал он, в рубины Обращая все камни кровавой долины. Семь небес голубых восхвалила жена И восславила вслед Миродержца она, Семь ночей у китайской земли рубежей Пировал он в кругу многославных мужей. Златозвонную чашу он выпил за Деву, Столько сладостной неги придавшей напеву. |
Маадай-Кара. Алтай
И семьдесят с часть Ливых лет Земли Ал Тая мирный свет Хран аниТ — алып Май Дай Кара, Неколебимый, как Гор Ра. Где воедино бурный бег С Лив вают семь десятков рек, Он, закаленное в огне, Безлунно-черное Копье. На мощный пой яс боевой Зеленоватый Меч ста аль ной Непритупляющийся свой Он прикрепил и Лук надел. Колчан его крылатых стрел Окован бронзою, широк — Тут угнездятся сто Сорок. На опоясье с двух сторон |
Одиссея. Гомер
Сорок смоковниц: еще Пятьдесят мне рядов... Разные приз знаки ...лишенные Тайны. Так сказала она. В ответ Одиссей улыбнулся Двинулся в спальный покой, кругом ... защищенный. С факелом в каждой руке впереди... Э.Врик клея, Дочь домовитая Опа, рожденного от Пенсенора. Тот Час прекрасный кувшин золотой с... водою В тазе серебряном был перед ними поставлен Хлеб положила перед ними почтенная ключница. Гостя я во дворец к нам привел, и принял радушно, И угощал из запасов, в обильи имевшихся в доме, Также поднес и дары, какие гостям подобают: Золота Семь ему дал я талантов... Быстро пошел в кладовую ... были дос(с од)спехи, Выбрал четыре щита и во семь отточенных копий, Медных шлем мов ... украшенных конскою Гривой. |
Наука о Любви. Овидий Назон
Многие, здесь побывав, уносят сердечные раны: Нет, — они говорят, — эта вода не целит! А невдали от римских холм мов есть роща Дианы — Дайны — Dayni — Tainy. Будь твоя Тайна святей тайн благ god датных... Помню, подруге моей обо мне доложили внезапно -- Вышла... парик задом надев наперед. Разве могла бы жена... предстать пред Аяксом... Чей щит Семь покрыв крива вал алли бык ков? Царство, где ставит царя меч в смертоносной руке: Дева богиня, сама ненавидя Амуровы стрелы, Многих в добычу ему и отдала и отдаст. Только скромнее — она, и откровеннее — он. Долг (вира) мой велик: поведать о том... Истина — правда: verdad — edvard, Вот мой предмет; благослови нас, Любовь! Был скрыт в Тайни Нике, зачатый матерью в bloode |
Витязь в барсовой шкуре. Шота Руставели
Любовь есть Тайна, свет, что льнет необычайно. Неразгаданно, бескрайно светит свет того огня. Здесь есть тонкость различенья... пойми Меня Сорок лучших там стрелков. Тот доволен. Слово — дело. И Асмат уж не сидела. Сорок входов Вскрыли смело. За волшебным залом зал. Тайных семь твоих печалей мне еще восьмую дали. Он достиг в пути до склона мощных Гор. Кругом — зелено. Многолиственное лоно Опускалося к воде. Лес вокруг, а там равнина. Но пред ней бежит пучина. Путь в семь дней Возьмет ложбина. Но не виден мост нигде. Не вседневными хвалами, а кровавыми слезами, Как молитвой в светлом храме похвалю в стихах ее. Янтарем пишу я черным, тростником черчу узорным. Кто к хвалам прильнет повторным, В сердце примет он Копье. |
Буддхачарита. Ашвагхоша
Пожелавши Дэ Ви нежную обнять: Эд Ви Вспыхнул так, что все заслуги потерял. Брига рига спати, Чандра (Луна) Ра дэва, и еще, Сокрытость тех частей, что очень Тайны. Увид дев цвет лица и кожи блеск, Заплакал мудрый и вздохнул глубь око. Сознательно он сделал семь шагов, И на земле, пока он шел так прямо, Отпечатлелись ровно те следы, Как Семь блестящих звезд они остались. Какой удел печальный и как его снести! С конем заговоривши, промолвила она: И ты, нёс прав вед ливец! Как может это быть, Чтоб, взяв его, увез ты, — как вор во тьме ночной, Жемчужину похитив, бежит проворно с ней! Когда скакал ты в битвах, ни стрелы, ни мечи Тебя не устрашали, ни быстрый свист Копья! |
Песнь о Гайавате. Генри Лонгфелло
И родился сын печали, нежной страсти и печь али, Дивной Тайны — Гайавата. Шумный говор, смех и пенье.. пели девушки на ниве, Как Сороки стрекотали, и смеялись, точно сойки. Щеголяли блеском перьев, распускали веер хвост. Из мешка он вынул краски, всех цветов и сочетаний И на глади бересты много сделал знаков Тайных. Все они изображали наши мысли, наши речи. В отчий дом, в вигвам Нокомис, Возвратился Гайавата, и Семь суток испит Танья В этот вечер завершатся? Пробивая чащи леса, в Тайни Ники его врываясь, Все осматривая зорко. Спали гости Гайаваты В тихом сумраке вигвама. Мы должны, — промолвил старец, — ворочаться. Раскидал, как стрелы — сосны, как Копья — кедры. |
Конёк-Горубнок. Александ Пушкин — Пётр Ершов
И на первую Седмицу братья едут в град сто Лицу, Чтоб товар... и на прист иста Тани уз знать: Не пришли ли с корабля ями — имя — май Немцы в гор од за холст тами — мати — тима И нейдет ли царь Salt Тан Анн Бас сур манить нить христиан. У отца благо слов вились, взяли двух коней Тай ком И от прав вились тиш ком: под сказки XXI века: Дол жён, должна, челядь ты заставить Три котла больших пост ставить, и костры под них... Водой студеной, и вареной, и последний мол оком, Вскип пятя пять я: его ключ ом: Дров — Word — Vard, Ус cердно прибавляли, об Иване толк ковали али, Втихомолку меж собой, и смеялися порой. Вот и двери растворились: красна девица встает... Пушки с крепости палят; В трубы ков аны тру true рубят. |
Неорион
За то, что девочка Настасья: анна сан тать яна сия добро чужое стерегла, босая бегала в ненастье за водкою для старика, — Ей полагался бог красивый в чертоге, солнцем залитом, щеголеватый, справедливый, в старинном платье золотом. Но посреди хмельной икоты, среди убожества всего две почерневшие иконы не походили на него. За это — вдруг расцвел цикорий, порозовели жемчуга, и раздалось, как хор церь(черь речь)ковный, простое имя жениха. |
Не ори, — Он
Он разом вырос у забора, поднес ей желтый медальон и так вполне сошел за бога в своем величье молодом. И в сердце было свято-свято от той гармошки гулевой, от вин, от сладкогласья свата и от рубашки голубой. А он уже глядел обманно, платочек газовый снимал и у соседнего Амбара ей плечи слабые сминал... А Настя Волос причесала, взяла платок за два конца, а Настя пела, причитала, держала руки у лица. |
god — dog, и гоб блин. Белла Ахмадулина
Ах, что со мной ты понаделал, какой беды понатворил! Зачем ты в прошлый понедельник мне белый розан подарил? Ах, верба, верба, моя верба, не вянь ты, верба, погоди. Куда девалась моя вера — остался крестик на груди. А дождик солнышком сменялся, и не случалось ничего, и бог над вед дочкой смеялся, и вовсе не было его! |